Были русские писатели, которые вовремя умерли, например, Чехов. Он умер в 1904 и ничего не сказал про 1905 и 1917, и поэтому мог спокойно становится классиком. Но были и революционеры, которые тоже успели умереть до того, как началось. Бауман, например, или Воровский. Была и Лариса Рейснер, красотка, идеалистка, романтичная садистка и мечтательница с резким, обвинительным языком. Жена Ф.Раскольникова и настоящая комиссарша из «Оптимистической трагедии».Вот сегодня наткнулась на ее статью в защиту И.Бабеля и Л.Сейфуллиной, их натуральность не всем нравилась, Рейснер взялась их защищать.
Л.Рейснер Журналист 1926 № 1
Кто смеет утверждать, что крестьянство, а отчасти и пролетариат вступили в революцию, вступили в гражданскую войну таким же сознательными, политически-зрячими и организованными как, например, в ленинский набор или в великую борьбу за восстановление нашей промышленности, тот лжет и хочет лишить революцию ее заслуги.
Ни один шаг не дался даром, ни одну ступенька. Кровью было заплачено за каждую иллюзию, за каждый предрассудок.
И это все хотят теперь изъять из литературы, закрыть, загладить да еще под прикрытием и под защитой извращенного и вывернутого наизнанку марксизма. Нет, господин критик, отнять у нашей литературы ее натурализм, — значит посягнуть на одно из самых ценных завоеваний революции. Что бы сказал партия, если бы вы стали прихорашивать и подчищать ее историю, смягчать ошибки, трудности, изображать периоды реакции, преуменьшать жертвы и поражения? Она прогнала бы вас с позором; на истории поражений учатся побеждать, на ошибках – не ошибаться.
Немногие писатели научились видеть революцию такой, какая она есть на самом деле. … И все-таки они смотрели, не отворачиваясь и в величайшей правдивостью написали потрясающее, безобразное и ни с чем не сравненное в своей красоте лицо революции. И к этому изображению теперь подбираются пачкуны и, обмакнув критическое помело в ведро дешевого идеализма, собираются что-то подкрашивать, затушевывать и обсахаривать.
К счастью, марксизм располагает великолепным набором оружия против всяких сахариновых идеалистов.
Она умерла через месяц. Как и в трагедии ее комиссарского тела никто не попробовал, она успела умереть в 1926 от тифа. Все были в шоке, и писатели, и журналисты. В шоке от неромантичной обыденности ее болезни, но с ее идеалами ей прямая дорога была в лагерь 1930-х. Прошло еще несколько лет и «сахариновой идеалисткой» сочли бы ее саму.
Бабель прожил еще 10 лет и был расстрелян, тогда же расстреляли мужа Сейфулиной, а она жила, пила, не писала в Доме писательского кооперативе и на даче в Переделкино. Ее не печатали, но признавали. Она дожила до 1954, когда партия уже переписала историю, а против писателей нашлось великолепное оружие, заставившее их замолчать со своей грязной правдой. Партии нужны были сахарные крестьяне, пряничные матросы, все с красными флагами и портретами вождей в руках уже с рождения и бяки-буржуи. Они получили свое вожделенное «взвейся и развейся», оно и стало литературой.
Л.Сейфуллина
Мадикен на ундервуде 
А сейчас новый виток сахариновой идеалистики.
НравитсяНравится
Сейчас, я думаю, что-то другое. Имитация идеализма. Веры-то в свою правоту нет ни у кого.
НравитсяНравится
Идеалисты ….
НравитсяНравится
Да, люди, которые верят не в человека, а в его красивый образ — идеал. Только вот красивый образ у всех разный. Получается конфликт.
НравитсяНравится
Зина,я как раз тут Вас постоянно вспоминала. Листала документы РГАЛИ, смотрю фонд Шкловского, Есенин, Ивнев, Вч. Иванов, Маяковский и другие. Думаю, вот сюда бы Вам-она бы точно нашла бы для себя что-нибудь=) Не очень в тему поста,конечно.
НравитсяНравится
Дааа. Я бы точно чего-нибудь нашла. 🙂 Но меня туда не пустят, наверное, надо же документ какой-нибудь, одного любопытства маловато 🙂
НравитсяНравится
По закону архивы открыты для всех категорий граждан=) На деле-там хотят видеть только исследователей и не всегда с охотой,пускают людей,которые ищут своих родственников. Так что можно притворится последним=) А можно и первым, мы так делали когда работали с генеалогическим заказом)
НравитсяНравится
рано или поздно мне придется кем-то притвориться и пробраться-таки в РГАЛИ 🙂 Пока я обхожусь газетами и журналами в Ленинке. Как только я пойму, что именно мне надо в РГАЛИ, я туда схожу. Не пойду же я туда с просьбой просто полистать архив Шкловского. :)))))
НравитсяНравится
=) Пробирайтесь,а архив пока я могу полистывать периодически) Я туда собираюсь как раз, правда будущей зимой только.
НравитсяНравится
Если честно, то полистать архив Сергея Павловича Боброва — вот это было бы здорово. его лет 50 никто не листал, если не больше. А может, и никогда никто не листал. А там много может быть интересного, и про Пастернака, и про вечера Блока.
НравитсяНравится
А архив С.П. Боброва есть точно в РГАЛИ?
НравитсяНравится
да, там письма, рецензии. Я детально не разбиралась еще, но все там.
НравитсяНравится
А ну тогда хорошо)
НравитсяНравится
Да. Хорошо, что не потеряли 🙂 А то время такое, могли и печку топить и папироски курить. Бумага все-таки.
НравитсяНравится
Слава Богу, что есть ещё такие подвижники, понимающие важность «бумаги».
НравитсяНравится
>>с ее идеалами ей прямая дорога была в лагерь 1930-х стакан молока и кремлевская больничка надежней.
НравитсяНравится
благополучнее…
НравитсяНравится
Благополучнее ей было оставаться в Кабуле. В гареме афганского эмира)
НравитсяНравится
Да. Против этого и сказать нечего. Боюсь, правда, что с таким характером эмир ее тоже долго бы терпеть не стал 🙂
НравитсяНравится
Ну она там вроде как беременная уже была, поэтому кто знает)
НравитсяНравится
смотря кем беременная. Если девочкой, то вобще не считается :)))
НравитсяНравится
Это проблемы резидента) Если для розыгрыша «пуштунской карты» нужен мальчик, извольте Лариса Михайловна постараться)
НравитсяНравится